Переезд на новое место для человека всегда подразумевает начало какой-то новой жизни. Люди обычно строят планы о том куда, зачем переезжать, и как они будут себя чувствовать на новом месте. Это у многих ассоциируется с позитивным восприятием. Такие вещи зачастую планируются тщательно и заранее. Человек взвешивает все «за» и «против». Но что делать, если переезд не запланирован, и подгоняемые войной сотни тысяч людей делают это впопыхах и второпях? Куда им ехать, где найти работу, жилье и самое необходимое для жизни? У каждого судьба складывается по-разному. Одни опускают руки, другие пытаются как-то развиваться, а третьи добиваются таких успехов, о которых они даже и не думали до начала войны. Но с тем, что это начало другой жизни – согласны все переселенцы.
О том, как обустраивает свою новую и другую жизнь, рассказал молодой журналист-переселенец Дмитрий Рубин, который переехал на подконтрольную Украине территорию из Красного Луча вместе с женой и дочерью.
Украина перед началом боевых действий на Донбассе проиграла в первую очередь информационную войну. Вы как человек, который формирует информационное пространство, сможете оценить свой профессионализм до и во время войны?
Вся моя журналистская деятельность до начала войны была каким-то детским лепетом. Я оказался дилетантом несмотря на 7 лет в профессии. Теперь же я четко вижу, что все люди задействованы в информационной «игре». Ну а тех, кто остался по ту сторону, журналистами язык не поворачивается назвать. В первую очередь, я научился анализировать и фильтровать источники, а не просто воспринимать новости. Приобрел новые навыки и умения по критичному восприятию любых сведений.
У наших СМИ также попадается ложная информация, но, в отличие от «Зазеркалья», украинские спикеры, журналисты и другие публичные люди несут ответственность за свои слова. Не говорю, что я - ярый борец информационного фронта. Просто выполняю качественно свою работу и верю в то, что это идет во благо.
Почему Вы решили покинуть свой город?
Я решил уехать оттуда потому, что там жить просто невозможно. Да, я мог закрыться в своем маленьком мирке, работать в интернете и никуда не выходить из дому. Так и было некоторое время. Но атмосфера, которая царит в «ЛНР», гнетет. Там небезопасно: кого-то схватили, где-то что-то взорвалось, какой-то пьяный «ополченец» разгуливает с оружием в руках у тебя во дворе. В какой-то момент я понял, что от этого всего просто невозможно отрешиться. Мне очень не хотелось, чтобы в такой обстановке рос мой ребенок. Так, что взвесив все за и против, я решил искать работу на «большой земле».
Как родные восприняли это решение?
Это совместное решение. Нас не пугала неизвестность. Сам отъезд мы с женой воспринимали как маленький праздник. Меня не останавливало то, что дома у меня есть свое жилье, с комфортными условиями, а на «большой земле» у меня нет ничего кроме работы. Я четко отдавал себе отчет в том, что делаю.
Наверняка Вы с женой столкнулись с проблемами съема жилья, обустройством быта. Как Вы с этим справлялись?
Конечно съемное жилье для меня – это был шаг назад. Здесь недалеко от линии разграничения много переселенцев, поэтому в Северодонецке и окрестностях были трудности со съемом квартиры. Хорошие предложения разбирают, как пирожки. Ну, в итоге все сложилось благополучно. Чтобы чувствовать себя уютнее, достаточно какой-нибудь мелочи: ваза, шторка, плед. По такому принципу и стараемся обустраиваться. У нас ситуация ещё более менее нормально с этим сложилась. Мы целенаправленно ехали на новое место и взяли с собой все необходимые вещи, а некоторые переселенцы, когда все только начиналось, брали с собой по паре джинс и по две футболки, с мыслями о том, что едут на две недельки, ну может быть на месяц, а по итогам домой не вернулись до сих пор. Хочу отметить, что государство, частные волонтерские фонды поддержку оказывают. Пускай она не большая, но все же от голода и холода не умрешь на первое время. Пускай я и не открыл свое дело как некоторые мои знакомые-переселенцы, но этот переезд я расцениваю как шаг вперед.
Дмитрий, вы упомянули, что ваша жена в декрете с маленькой дочерью. Вам приходится думать не только о себе, но и о них. Как вы с этим справляетесь?
Глаза боятся, а руки делают. Той размеренной жизни, которая была дома, пришел конец. Раньше я ходил на работу, строил какие-то планы. Моя жизнь шла по накатанной, своим чередом, без каких-либо резких перепадов. Когда же началась война, то мы с семьей многого насмотрелись: разрывы снарядов, люди с оружием, дефицит продуктов, всякого рода ограничения. Потом я потерял работу. Тогда мне пришлось осваивать какие-то новые навыки, больше работать головой. Если это расценивать с позитивной стороны, то я получил дополнительный опыт. В то же время выросла ответственность. Я думаю, что все мы стоим в начале какого-то большого пути. Главное не возвращаться туда, где нет никаких перспектив.
А что вы будет делать, когда над вашим родным городом развеется украинский флаг? Вернетесь туда?
Даже в уже освобожденных городах и селах остались люди, которые все это устроили – от пешек, до руководителей. Это разочаровывает. Но радует то, что о себе заявили патриоты, которые не дают чувствовать себя вольготно людям, которые настроены против Украины. Это повод не опускать руки, тем не менее ситуация оставляет желать лучшего. И все-таки я тоскую по дому, и пока настроен туда вернуться, если город будет подконтрольный Украине. Но все течет, меняется. Может в будущем я найду себе место получше и возможности вернуться на постоянной основе не будет.
Скажите, а есть ли между переселенцами чувство какой-то взаимной солидарности? Помогают ли они друг другу?
Есть понимание друг друга, когда люди узнают в процессе разговора, что оба переселенцы. Но какого-то группового и коллективного братства нет.
Какие жизненные уроки вы вынесли в связи с последними событиями в вашей жизни? Какие планы на будущее?
Первое что я подчеркнул – это то, что нельзя просто пассивно наблюдать за такими потрясениями. Если ты не будешь говорить, то за тебя все решат. Второе – Украине очень важно заботится об информационной безопасности. Когда дети, студенты, даже старшее поколение погрузилось в Интернет, а особенно, в соцсети. Что там подают в «новостях», откуда они берутся, мало кто разбирается. Манипуляция чистой воды. Информационной безопасности нужно обучать: в школе, в ВУЗах, да где угодно. Ведь если взять, к примеру, военных, где есть две конфликтующие стороны, то получается следующая картина: у одних есть «Град» и у других есть «Град», у одних живая сила и техника и других то же самое. Получается, что в этом плане все более-менее уравновешено. Информационное же поле – это битва за умы. Кто сможет склонить их на свою сторону, тот и в дамках. К сожалению, в самом начале войны, Украина проиграла информационную кампанию. Люди «глотали» (и «глотают») все, что было выгодно противнику. И, в результате, мы видим к чему это все привело. Третье – не жалеть о том, что было до этого. Нужно смотреть только вперед.
По поводу планов на будущее: хочу увидеть Украину, путешествовать, ведь я мало где бывал. Хочу дальше профессионально расти как журналист. Чтобы наконец закончилась война и моя дочь росла в нормальной, человеческой обстановке.
Наум Зотин, «Трибун»